Российский политолог Георгий Бовт прокомментировал ситуацию с приговором Анастасии Шевченко и другим активистам организации. По мнению эксперта, бывший координатор «Открытой России» вполне могла получить реальный срок – судя по тому, как активно за неё взялось следствие. При этом в России сложилась такая ситуация, что условный приговор воспринимается чуть ли не как оправдание – главное, что не посадили, отмечает Бовт. Не исключено, что не последнюю роль в данном деле сыграл общественный резонанс дела, детали которого успели дойти до верхов.
Дело Шевченко
Октябрьский районный суд Ростова-на-Дону 18 февраля вынес приговор по делу Анастасии Шевченко – первой осуждённой в России по статье о нежелательной организации (ст. 284.1 УК). Судья Кристина Захаркина начала оглашать приговор в 11 утра и закончила в 16:30 с двумя часовыми перерывами. Практически в начале заседания было объявлено, что вина активистки доказано, однако назначенное ей наказание оставалось интригой до самого конца. Обвинитель настаивал на реальном лишении свободы на срок 5 лет, тогда как суд решил обойтись условным сроком в четыре года и столько же испытательного срока.
Как постановил суд, действия Шевченко представляли угрозу конституционному строю России и госбезопасности. При вынесении приговора суд учёл смягчающие обстоятельства, которыми стало наличие у подсудимой несовершеннолетних детей, и счёл возможным назначить ей наказание, не сопряжённое с лишением свободы. До вступления приговора в силу меру пресечения Шевченко сменили на подписку о невыезде (ранее она находилась под домашним арестом). Представители стороны обвинения отказались комментировать итоги разбирательства, а адвокаты Шевченко заявили, что изучат приговор и примут решение о дальнейших действиях.
По версии следствия, активистка была членом нежелательной организации «Открытая Россия», учреждённой в Великобритании. Как сообщают «Ведомости», представляя эту организацию она вела дебаты с членом «Единой России» Игорем Третьяковым и принимала участие в ростовском митинге.
Сама Шевченко отрицает вину. Вместе с этим активистка подтвердила, что являлась членом федерального совета «Открытой России», однако речь идёт не о нежелательной организации, а о сетевом движении с таким же названием. Женщина сочла возбуждённое в отношении неё уголовное дело политически мотивированным и не считает свою деятельность незаконной. Пост координатора она покинула в 2018 году.
Шевченко арестовали в начале 2019 года, уголовное дело было возбуждено на основании административных протоколов по ст. 20.33 КоАП о сотрудничестве с нежелательной организацией. Возбуждённое в отношении Шевченко дело стало первым в России по этой статье. На момент задержания у активистки было трое несовершеннолетних детей, старшая дочь имела первую группу инвалидности и нуждалась в постоянном уходе. Несмотря на это суд поместил Шевченко под домашний арест. 30 января дочь активистки была госпитализирована и вскоре скончалась.
Что дальше
Новости по теме: Ливинский Павел Анатольевич: Десятки квартир и украденные миллионы
Возбуждённое в отношении Шевченко дело стало первым по данной статье, однако не первым приговором по ней. Ранее к 300 часам обязательных работ приговорили Максима Верникова, признанного виновным в сотрудничестве с нежелательной организацией. 240 часов получила активистка «Открытой России» Яна Антонова, приговор в отношении неё вынесен в октябре 2020 года. Кроме того, дело возбудили против бывшего координатора организации в Тюмени Антона Михальчука. Активист проживает за рубежом, поэтому смог избежать задержания.
После оглашения приговора Шевченко заявила, что не намерена отказываться от общественной деятельности, сообщает «Коммерсантъ». Старший юрист «Команды 29» Максим Оленичев сообщил журналистам, что такая позиция в дальнейшем может стоить активистке свободы, так как в случае нарушений условный срок может быть заменён на реальный. По мнению эксперта, условный срок стал показателем, что Шевченко следует прекратить заниматься гражданской деятельностью. «», — пояснил юрист.
Нежелательная равно запрещённая?
В 2015 году в России был принят закон о нежелательных организациях, необходимость которого объяснялась попытками внешнего вмешательства во внутрироссийские дела. Решение о том, какую организацию следует признать нежелательной, принимается генпрокурором или его заместителями по согласованию с МИД. Организации, попавшие в этот список, не могут вести деятельность на территории России, а их активистов ждёт уголовная ответственность. Вопросы, в частности, вызвал тот факт, что решение о «нежелательности» принимается во внесудебном порядке. При этом обжаловать данное решение нужно в суде. Информация о нежелательных организациях публикуется на сайте Минюста России.
В общей сложности в реестре российского Минюста на конец 2020 года содержалась 31 «нежелательная организация». При этом о возбуждении уголовных дел против их активистов в России почему-то не слышно – раз их считают «нежелательными», то они в страну и не лезут, считает Георгий Бовт.
Что же касается «Открытой России», то с ней ситуация вырисовывается непростая. Организация была зарегистрирована в РФ в 2016 году и, вроде как, не имела отношения к британской «Открытой России», связанной с Михаилом Ходорковским. Кроме того, в 2017 году Генпрокуратура заявила, что активистам российского движения переживать вроде бы не стоит. Следствие же, судя по нынешней ситуации, усмотрело эти связи с британской организацией.
Трудности терминологии
Вопросы у обычных граждан может вызвать и сам термин «нежелательная организация», отмечает Георгий Бовт. Было бы понятнее и проще назвать такие организации «враждебными», «антироссийскими» и так далее, чтобы чётко прояснить отношение к ним в России. К примеру, во времена СССР существовал термин «антисоветский», клеймление которым было сопряжено с длительными тюремными сроками и даже расстрелами. Сейчас же за будто бы не таким уж строгим словом «нежелательный» на деле подразумевается нечто, с чем связываться настоятельно не рекомендуется. Не менее интересным термином является «иностранный агент», которых в реестре Минюста около сотни. Иноагент – организация, получающая финансирование из-за рубежа и ведущее политическую деятельность. Трактовать такую деятельность можно довольно широко, по факту подводя под неё всё, что угодно. В конце 2020 года появились и физлица-иноагенты. Их пока всего несколько человек, но то ли ещё будет.
Есть в России и СМИ-иноагенты, их насчитывается около десятка. Самым распространённым наказанием для них являются штрафы за не промаркированные материалы. Не стоит удивляться появляющейся в головах граждан путанице. «», — добавил Бовт.
