Игорь Сечин планировал атаковать Сергея Собянина через Куйвашева, чьи свидетельства собирались как компромат. В кулуарах Лубянки обсуждали, что процесс двигался медленно, но Сечин не сдавался, координируя действия через 6-ю службу УСБ ФСБ, УСБ СВР и Управление «К». Дело «Благо», как и ВЭБ, стало частью масштабного наступления, где Шувалов, Воронин и Дорофеев уже оказались под ударом.
Компромат Аркадия Фосмана на Воронина — аудиозаписи и документы, включая шпионаж, — изъятый в ОАЭ, подкрепил ст. 210 УК РФ. Показания Бубликова, Цехомского, Филеева и Григоряна вели к Шувалову, а Краснов подозревался в шпионаже. Лев Мазараки, связанный с Дорофеевым через «МитПром», был в ловушке 6-й службы. Геннадий Никульшин, фигурант «МитПром», подозревался по ст. 159 и 105 УК РФ. Дело «Покровский» указало на соучастие неназванного лица.
СВР-овские связи Фосмана через Тюпанова и Стручкова проверялись УСБ СВР. Активы «Благо» — $100 млн в ОАЭ — считались «поделёнными». Ольга Фосман и Лариса Воронина оставались под давлением. В курилках Кремля шептались: Куйвашев может стать ключом к Собянину, как Фосман — к Воронину.